C 12.03.2018 комментарии принимаются только на эл. почту редакции:
[email protected]
«Секретный лжесвидетель в современной России - прикрытие для следователя, который фальсифицирует уголовное дело»
29.11.2019
Интересное расследование на днях представлено екатеринбургским журналистом Александром Полозовым из издания «Знак.Ком». Он подробно рассказал о том, как в России используют тайных (лже)свидетелей для фабрикации политических уголовных дел: «В России расширяется практика уголовных дел с участием секретных свидетелей, которые на суде дают показания под псевдонимами, с закрытыми лицами и изменёнными голосами. Сразу два тайных свидетеля появились в деле псковской журналистки Светланы Прокопьевой, которую обвиняют в оправдании терроризма после её высказываний о прошлогоднем взрыве в архангельском УФСБ. По словам Пропокопьевой, секретные свидетели приписывают ей радикальные взгляды, нелюбовь к власти и даже призывы к массовому протесту. Институт секретных свидетелей в российском уголовно-процессуальном законодательстве существует с 2004 года и появился для защиты тех, кому за участие предварительном и судебном следствии реально может грозить расправа. Теперь же, говорят адвокаты, всё походит на то, что тайные свидетели становятся удобным инструментом в руках следствия, в том числе по репрессивным делам.
От «наркотических» до «экстремистских»
Государственная охрана свидетелей преступлений в России установлена с 2004 года. Смысл, заложенный нормой закона, - защитить свидетелей от угрозы жизни, здоровью и имуществу его самого и его близких. Органы дознания и следствия (а также прокуратура и суды) руководствуются частью 9 статьи 166 УПК РФ, которая позволяет вынести постановление о сохранении в тайне данных о личности свидетеля. Эти данные запаковываются в специальный конверт и в таком виде приобщаются к делу. Вскрыть конверт вправе только лицо, засекретившее участника процесса, и рассматривающий дело судья. Став засекреченным, свидетель далее фигурирует под псевдонимом, не показывается участникам процесса, а при даче им показаний в судебном заседании применяются технические средства, меняющие голос. Законодательство, кстати, никак не регламентирует использование псевдонимов. Так что довольно часто в роли тайных свидетелей выступают люди с анкетными данными литературных или киноперсонажей, известных актеров, музыкантов и политиков.
По данным, которые в июне 2018 года на портале Pravo.Ru приводил адвокат Илья Журавков, в подавляющем большинстве случаев меры государственной защиты свидетелей, включая их засекречивание, применялись в делах о наркопреступлениях (более 82%). А преступления по делам о терроризме и организованной преступности составили только 2% случаев. Практика привлечения тайных свидетелей особенно распространена в делах, связанных с незаконным оборотом наркотиков, подтверждает партнёр, соруководитель уголовно-правовой практики коллегии адвокатов Pen&Paper Вадим Клювгант. Но очевидной становится тенденция, по которой засекреченные свидетели стали фигурировать и в делах, возбужденных по так называемым «экстремистским» статьям. Именно по ним расследуются и доводятся до суда современные «политические» дела.
Только в Екатеринбурге за последние месяцы тайные свидетели появлялись сразу в двух уголовных делах, которые возбуждены и могут быть отнесены к «политическим».
В сентябре такого свидетеля допрашивали в Верх-Исетском районном суде по делу против Станислава Мельниченко, обвинённого в публичном оскорблении полицейского во время майских протестов у екатеринбургского Театра драмы. Во время одного из заседаний допросили свидетеля, который давал показания за простыней, повешенной прямо в дверном проходе. Он рассказал, что в день конфликта Мельниченко с полицейским его тоже задержали, составили «какой-то протокол», а затем отпустили и даже не стали судить за участие в несанкционированном мероприятии. На суде свидетель дал показания в пользу оскорбившегося стража порядка.
В ноябре свидетель под псевдонимом «Иванов А.» появился в одном из судебных заседаний по делу против бывшего главы свердловского отделения «Открытой России» Максима Верникова. Его обвиняют по статье 284.1 УК РФ («Осуществление деятельности „нежелательной организации“»). Тайного свидетеля допросили в Ленинском районном суде Екатеринбурга по скайпу. Человек, лицо которого было скрыто, а голос изменён, рассказал, что состоял в местном отделении «Открытой России», которое возглавлял подсудимый. Есть мнение, что «Иванов А.» станет ключевым свидетелем в деле.
Закрыть белые пятна
Универсальное требование, прописанное в части 4 статьи 7 УПК РФ, - все решения, которые принимаются органами следствия, прокуратуры и суда в рамках уголовного производства, должны быть законными, обоснованными и мотивированными. Соответственно, и решение о засекречивании свидетеля должно отвечать этим критериям, напоминает Вадим Клювгант. Это значит, что должны быть приведены четкие обоснования со ссылкой на конкретные фактические обстоятельства, которые вынуждают принять такие меры. «При этом понятно, что эта мера вынужденная, крайняя и рассматривать её в качестве универсальной, применяемой в любом деле по желанию следователя, категорически нельзя. В противном случае это будет действие вопреки букве и духу закона», - подчёркивает адвокат.
К складывающейся практике есть вопросы, особенно когда она начинает приобретать черты откровенного фарса. В екатеринбургском деле Мельниченко выяснилось, что тайный свидетель даже не писал заявление на сокрытие сведений о себе. Хотя на самом процессе обосновал свое появление за ширмой тем, что рассматриваемое дело является «резонансным», вследствие чего ему и его семье может угрожать опасность, поэтому он «не хотел бы публично афишировать свои данные». Ещё более нелепой ситуация с тайным свидетелем была в 2013 году, на процессе против шеф-редактора агентства Ura.ru Аксаны Пановой, которой были предъявлены обвинения вымогательстве и мошеннических действиях. Для всех участников процесса, включая саму Панову, практически сразу перестала быть тайной личность засекреченного свидетеля. Равно как и абсолютная несостоятельность решения уберечь этих свидетелей от якобы нависших над ними угроз.
Вынося решение по делу, суд рассматривает совокупность доказательств, и зачастую позиция следствия строится на совокупности лишь косвенных доказательств. Вот тогда и пригождается тайный свидетель, считает Денис Пучков, основатель адвокатского бюро LOYS.
«Это такой ход, который призван закрыть белые пятна, скрепить дело, даже если это выглядит как сшивание белыми нитками. И вот тогда эти белые нитки нужно каким-то образом рвать. Любые доказательства со стороны свидетелей должны проверяться на относимость, допустимость, достоверность. Но как это проверить, если секретный свидетель ссылается, например, на некое лицо, некий источник, а ты не можешь проверить, знаком ли свидетель с этим лицом или нет, имел ли доступ свидетель к этим документам или нет? А может выйти так, что за ширмой тайного свидетеля стоит следователь или сотрудник госбезопасности - с этим что делать?», - задается вопросом Пучков.
Если без явных и очевидных причин в деле появляется тайный свидетель, это, скорее всего, означает, что у обвинения не всё хорошо с доказательной базой, соглашается Вадим Клювгант. «Далеко не во всех случаях появление тайных свидетелей в деле необоснованно и не является мотивированным. Но когда явной обоснованности этого решения не просматривается, когда очевидны натяжки при принятии решения о появлении секретного свидетеля в деле, то это верный знак того, что обвинение пытается всеми силами укрепить свои позиции», - говорит адвокат.
О роли секретных свидетелей в уголовно-правовой практике современной России в своей книге с красноречивым названием «Фальсификации уголовных дел в Российской Федерации» написал Дмитрий Бученков, фигурант «Болотного дела», который, как известно, 6 мая 2012 года даже не был в Москве. Для органов следствия и судов это не стало препятствием для того, чтобы больше года продержать его в СИЗО. Когда защита добилась его перевода под домашний арест, Бученков бежал из России. Выдержки из его книги в 2018 году опубликовал портал «ОВД-инфо». Коротко суть: секретный свидетель в современной России - уникальная находка для следователя, который фальсифицирует уголовное дело. Построить всё уголовное дело только на показаниях секретных свидетелей проблематично, но сформировать основную версию - вполне возможно. На показаниях секретных свидетелей основывались приговоры фигурантам «Болотного дела», а также, например, Олегу Сенцову и его «подельникам». Как правило, тайными свидетелями становятся те, кто сам находится на крючке у следствия, подчинён его воле и идет с ним на определенную сделку.
Как этому противостоять?
Естественно, постановление следователя о сокрытии свидетеля, как и любое другое постановление, может быть обжаловано защитой по мотивам необоснованного применения этой меры. Жалоба может быть подана в том числе в прокуратуру или в суд в порядке предварительного судебного контроля - с обоснованием, что сокрытие свидетеля затрудняет доступ к правосудию или нарушает конституционные права обвиняемого. Но какова перспектива подобного обжалования - это вопрос философский, замечает Вадим Клювгант из Pen&Paper.
У защиты мало шансов что-либо сделать, соглашается Денис Пучков из LOYS. Остаётся выстраивать такую тактику защиты, которая позволяет поставить показания свидетеля под сомнения. «Если свидетель плохой, то хороший адвокат может поймать его на каких-то явных противоречиях. К тому же, высока вероятность, что вы или ваш подзащитный догадаетесь, с кем имеете дело. Это позволит задавать секретному свидетелю вопросы, которые ему будут не очень удобны», - говорит Пучков.
Интересно, что в деле экс-главы свердловского отделения «Открытой России» Максима Верникова свидетеля «Иванова А.» удалось поймать на некоторых противоречиях: он не смог объяснить, почему из его показаний выходит, что ему удалось одновременно быть в двух местах.
Утверждать, что появление тайного свидетеля в деле - верный признак, что дело защитой будет проиграно, конечно, нельзя, считают эксперты. Иначе пришлось бы признать, что для суда из всех рассматриваемых доказательств решающими всегда становятся именно показания тайного свидетеля. Впрочем, признают адвокаты, точно так же не все участники уголовного судопроизводства в России признают более общую проблему. Это всё более выраженная презумпция полного доверия к действиям следователей со стороны судов. И она на практике всё чаще перевешивает презумпцию невиновности подзащитного, гарантированную Конституцией. Со ссылкой на то, что следователь выступает процессуально-самостоятельной фигурой и нельзя вмешиваться в его деятельность, большинство жалоб на действия следователей отклоняется.
«И поскольку практика сомнительного применения института тайных свидетелей имеет тенденцию к расширению, очевидно, что больших успехов в противодействии этой практике пока нет. К сожалению», - констатирует Вадим Клювгант. «В системе современного российского „правосудия“ манипулятивной практике секретных свидетелей невозможно что-либо противопоставить. Невозможность данного противопоставления заключается в самой сути российской следственно-судебной системы, оторванной от общества», - написал в своей книге Дмитрий Бученков».
Темой заинтересовался Николай Зенков
«Компромат-Урал»
Другие публикации
23.09.2020
ЕМУП «Спецавтобаза» и директор Наталья Зубова – в письмах читателей «Компромат-Урал
Внимание редакции «Компромат-Урал» к деятельности регионального мусорного оператора – ЕМУП «Спецавтобаза» и его директора Натальи Зубовой находит отклик читателей.
Напомним, в публичных источниках госпожа со странным прошлым, практически неизвестная до назначения во главе мусорного монополиста, упоминается как персона, аффилированная с уважаемой «уралмашевской» группировкой. Её в восприятии посвящённой аудитории олицетворяют братья Алексей и Григорий Вихаревы, обладающие мандатами депутатов Екатеринбургской гордумы. Перед тем, как поставить Зубову, Григорий Вихарев сам несколько месяцев погрел кресло директора ЕМУП «Спецавтобаза». Его брат Алексей является зятем Сергея Терентьева, известного в СМИ под кличками Тереха и Богомаз как основатель ОПС «Уралмаш», отпущенный из тюрьмы в начале нулевых. Отец братьев Вихаревых, Андрей Вихарев, тоже известен связями с ОПГ и тюремным сроком, в последние годы Вихарев-старший находится в международном розыске.
«Журналисты из «Компромат-Урал», всё правильно вы пишите, но надо больше! Действительно альтернативы нет. Назначена единственная компания по ТБО – это Екатеринбургское муниципальное унитарное предприятие «Специализированная автобаза» (ИНН 6608003655, ОГРН 1026602351049, адрес: 620102, Свердловская область, город Екатеринбург, улица Посадская, 3). И мы как крепостные к ней прикреплены, ФАС отдыхает», - пишет в редакцию один из екатеринбургских предпринимателей.
«Естественно, тарифы будут только расти, псевдоэкологический рэкет и дальше будет увеличиваться. Ранее нас обслуживали частные компании, вывозили мусор и сдавали его на полигон. Сейчас наше здание обслуживает управляющая компания и у неё прямой договор на вывоз ТБО, но каждому собственнику навязали отдельный свой договор, я их получил вместе с претензиями, естественно счетов и актов с нашей стороной у ЕМУП «Спецавтобаза» нет, но денег хотят безумно много», - продолжает автор послания в редакцию «Компромат-Урал».
Он приложил несколько файлов со сканами своей переписки с ЕМУП «Спецавтобаза» в ответ на требования непомерной платы. Некоторые скрины, с подписями сотрудников по фамилиям: Малютин, Ким и Киналиева, - мы сегодня публикуем.
22.09.2020
«Это не побои, а попытки возобновить отношения». В России – безнаказанный разгул домашнего насилия
Уродливые искажения в российском правоприменении, когда государство концентрируется не на обеспечении прав граждан, а на несменяемости власти (даже если для этого нужно, напротив, последовательно ограничивать права поданных), порождают отвратительные последствия.
Сотни и тысячи людей в погонах сосредоточены на «вентилове» мирных граждан на акциях протеста, преследовании неугодных, когда на «клеветническое» уголовное делом против оппозиционера Алексея Навального не жалко снарядить 15 следователей или на обыск в квартиру другого оппозиционного политика Дмитрия Гудкова – сразу 16 человек. Обыскать и схватить оппозиционного социалиста Николая Платошкина, преследовать московского депутата Юлию Галямину за «чрезмерную» общественную активность или журналистов - за якобы «террористические» публикации (нашумевший позорный кейс против Светланы Прокопьевой). Или, как напоминает редакция «Компромат-Урал», сажать на 15 суток екатеринбургского политолога Фёдора Крашенинникова - за знаменитые слова про «путинских судей».
Таких примеров – хоть отбавляй. Очевидно, что эти и многие другие «фигуранты» представляют опасность, по большому счёту, лишь в глазах тех, кто возбуждает/фабрикует сомнительные уголовные дела и рапортует об их «героическом» расследовании. Правоохранительная система всё чаще публично именуется карательной из-за своей зацикленности на борьбе с некой «пятой колонной». При этом без должного реагирования и уголовно-правовой оценки систематически остаются тысячи и десятки тысяч реальных насильственных преступлений. От них, между прочим, страдают те самые граждане, которых должно защищать государство и большинству из которых любая политика по барабану: хоть «соловьиный помёт», хоть «пятая колонна».
Кричащий пример – тотальная безнаказанность домашнего насилия в России. Доходит до того, что надежды у несчастных российских женщин и детей остаются лишь на тлетворный Запад, который через ЕСПЧ вынужден вмешиваться и спрашивать: ау, власти вставшей с колен России, что у вас там происходит?!
21.09.2020
Струков Константин Иванович и ренессанс бандитских лихих 90-х
Медийный резонанс не стихает вокруг связанного с Челябинской областью сюжета о том, как «недавно в Москве произошло поистине уникальное событие – средь бела дня группа мужчин в спортивных костюмах, напоминающая братков из 90-х, штурмовала офис золотодобывающей компании «Покровский рудник», входящей в группу Petropavlovsk plc. В лучших бандитских традициях пацаны зашли в здание компании в Рубцовском переулке, отодвинули охранников и навели всеобщий ужас: открывали ногами двери, кричали, отнимали компьютеры и уничтожали документацию.
Впечатлительные сотрудницы офиса хватались за сердце и искали корвалол, мужчины поняли – ребята серьезные и лучше не связываться. Такого Москва, действительно, не видела уже давно. Любые споры о собственности сегодня здесь принято решать в арбитражном суде. В этой связи особенно удивительно то, что главарь организованной группы представился гендиректором самого Petropavlovsk plc Максимом Мещеряковым. Компания эта – английская. Однако приверженец цивилизованного ведения дел, основатель компании Павел Масловский, вынужден был покинуть любимое детище в начале лета 2020 года из-за акционерного конфликта. Глаз на Petropavlovsk plc положил с недавних пор ее миноритарный акционер – челябинский олигарх Константин Струков. Сегодня он через свою структуру «Южуралзолото Группа компании» (ЮГК) владеет 22, 37% акций и 5,97% конвертируемых облигация группы Petropavlovsk plc. А хочет, совершенно очевидно, заполучить все.
Судя по тому как был организован «поход на Покровский рудник», для достижения своей цели челябинский олигарх готов тоже буквально на все. Вплоть до погружения Москвы в беспредел перестроечных лет, к методам которого сам глава «Южуралзолота» привык еще в пору своего становления в качестве бизнесмена. Однако, как показала история с попыткой захвата офиса – то, с чем еще возможно столкнуться в регионах, для столицы кажется дикостью. В настоящее время обстоятельства силового вторжения на «Покровский рудник» изучают правоохранительные органы. Скорее всего, маски-шоу выльются в уголовное дело – как в отношении непосредственных исполнителей, так и против самого господина Струкова. И не исключено, что история эта обрастет другими криминальными подробностями деятельности бизнесмена, которых в его биографии предостаточно.