C 12.03.2018 комментарии принимаются только на эл. почту редакции:
kompromat-ural@pm.me
Российские вузы «слили» 80 млрд руб. на платные публикации в «мусорных» журналах и псевдоконференции
17.09.2019
Чем дальше, тем больше Россия становится страной тотальных имитаций и показухи. Формально низкий подоходный налог, а в реальности тяжёлое налоговое время в виде обложения фонда оплаты труда, новых и постоянно растущих поборов за капремонт, вывоз мусора и т.п. «Великая» космическая держава – при позорно долгом и воровском строительстве космодрома «Восточный», падающих ракетах и каком-нибудь «компетентном» говоруне Рогозине во главе государственной корпорации «Роскосмос». Номинально бесплатное здравоохранение – и массовое бегство кадров из государственной медицины. Красивые мультики о том, как наши «новейшие» ракеты покажут всему Западу кузькину мать – и радиоактивные аварии ещё на стадии испытаний и на собственной же территории.
В этот печальный ряд теперь вполне вписываются не менее «величайшие» российские сферы: образование и наука, отмечают аналитики портала «Компромат-Урал». На днях опубликовано подробное расследование, как государственные вузы на государственные деньги освоили профанацию «научных» достижений. Несколько лет назад провозглашена генеральная линия на попадание российских вузов в мировой рейтинг ТОП-100. И любители потёмкинских деревень взяли задачу дружно под козырёк и ответили в привычном духе: имитацией. Расплодили журналы с «низкой социальной ответственностью» под «вывеской» международных научных изданий, чтобы за бюджетные миллиарды создавать видимость цитирования своих дутых публикаций и искусственно накручивать позиции в мировом рейтинге. «Догоняем штат Айова. Как живёшь, страна? Отлично!».
Результат – пшик и деньги на ветер, в глобальный топ-100 никто так и не попал (кроме МГУ, но он там был без накручивания, болтается в конце сотни). Да что там сотня… Ни один накачанный деньгами вуз Тюмени, невзирая на все «понты», не входит даже в тысячу (!) достойных вузов мира! В сомнительных схемах особенно отличился Казанский (Приволжский) федеральный университет (КФУ), который с 2010 года возглавляет Ильшат Гафуров, обожающий самопиар. В госзакупках КФУ можно найти не менее трёх контрактов на публикацию научных статей на 85 млн рублей, и это лишь официально проверяемая верхушка айсберга Спрашивается, если в ваших статьях имеются реальные научные открытия, то с какой стати за публикацию таких «выдающихся» трудов надо платить миллионы? Тексты госконтрактов в вузе Гафурова, понятное дело, закрыты. Есть что скрывать? Деньги ушли на пустышки?
Редакция «Компромат-Урал» цитирует расследование «Ведомостей»:
«В коворкинге на 8-м этаже башни «Империя» в «Москва-сити» легко найти девушку с ноутбуком - это представитель ООО «Международный издатель». Ее компания продает соавторство в статьях для международных научных журналов. «Статьи уже написаны и приняты в журналы «...» От вас только деньги», - говорится на сайте компании. Стать первым соавтором в статье о факторах производственного стресса у разработчиков IТ-продуктов стоит, например, 22 000 руб. Статью в 2020 году должен опубликовать научный журнал из Венесуэлы.
За три года компания опубликовала 2000 статей, её услугами воспользовалось более 10 000 учёных. Раньше «Международный издатель» работал с российскими изданиями, например, публиковал статьи в журналах Высшей аттестационной комиссии. Эти публикации нужны для защиты диссертаций.
Но в 2013 году рынок научных публикаций перевернулся. Годом ранее сразу после избрания президентом на третий срок Владимир Путин подписал майские указы. Один из них предусматривал, что пять российских вузов к 2020 году должны войти в топ-100 мировых рейтингов университетов. Эта госпрограмма в просторечии получила название «5-100». Государство выделило 80 млрд руб. Но чуда не случилось: наши вузы так и не попали в топ-100 мировых рейтингов, а некоторые из них, погнавшись за KPI программы, и вовсе начали терять позиции.
10 млрд руб. в год на прорыв
У президента формулировка была очень общая - не уточнялось даже, какие рейтинги имеются в виду. «В сообществе, конечно, под мировыми рейтингами имеют в виду большую тройку - Times Higher Education (THE), QS World University Rankings, Шанхайский рейтинг (ARWU) - и прежде всего общие, а не предметные рейтинги», - объясняет замдиректора научно-технической библиотеки Сибирского отделения (НТБ СО) РАН Денис Косяков.
В топе этих рейтингов - Стэнфорд, Гарвард, Оксфорд и Кембридж. Места в первой сотне давно поделены, говорил помощник президента Андрей Фурсенко телеканалу «Россия 24»: «80 мест занято навсегда, а 20 мест - туда-сюда». За то, чтобы сделать попадание в рейтинги ключевым критерием успеха, выступали, например, ректор Высшей школы экономики (ВШЭ) Ярослав Кузьминов и Дмитрий Ливанов, тогда министр образования и науки, говорит Андрей Волков, научный руководитель школы управления «Сколково» и член совета госпрограммы «5-100»… Кузьминов ответил, что это было предложение Ливанова, которое все единогласно поддержали. Сам Волков тоже сторонник этой идеи: «Никакой другой общей линейки для вузов в мире пока нет».
В 2013 году совет при правительстве по повышению конкурентоспособности ведущих университетов выбрал 15 вузов, которые должны были попытаться попасть в топ-100. Потом к ним добавилось еще шесть. Чтобы попасть в этот список, вуз должен был либо входить в топ-600 рейтинга QS или THE, либо выполнять несколько других требований - например, по количеству студентов, аспирантов и преподавателей.
Каждый год федеральный бюджет выделяет им примерно 10 млрд руб., которые распределяются между участниками решением совета - в зависимости от качества программы развития и достигнутых результатов. Для вузов это может быть существенной прибавкой к бюджету. В 2018 году каждый получил от государства дотацию в размере от 100 млн до 800 млн руб. Например, Томскому госуниверситету и МФТИ досталось по 800 млн руб. при бюджетах 4,6 млрд и 6,6 млрд руб. соответственно.
Про рейтинги и методы
Три рейтинга, в которые должны попасть российские вузы, различаются между собой по строгости отбора. Самый жесткий - Шанхайский. В нём учитывается количество лауреатов Нобелевской или Филдсовской премии в вузе и цитируемость в самых известных научных журналах мира - Nature и Science.
Больше шансов на продвижение у российских вузов было в рейтингах THE и QS. Считается, что рейтинг QS больше ориентирован на студентов, а THE больше веса придаёт научно-исследовательской репутации.
На что еще вузы тратят миллиарды
Вузы могут также тратить субсидии на привлечение научных кадров, иностранных студентов, оснащение лабораторий. Благодаря проекту «5–100» в вузах начала формироваться культура исследований, считает Косяков: «Во всем мире их принято делать с помощью студентов, так как при помощи штатных сотрудников это дороже».
Представитель ВШЭ сообщил, что его вуз создал на деньги проекта семь новых международных лабораторий. В МИСиСе создано 30 лабораторий, а вуз начал работать в двух меганаучных проектах. В МФТИ создано 64 лаборатории. В Самарском научно-исследовательском университете им. С. П. Королева создали научную лабораторию по изучению процессов горения в сотрудничестве с профессором Международного университета Флориды Александром Мебелем. Вуз также запустил малый космический аппарат «Аист-2Д».
В 2020 году проект «5-100» закончится, но вузы продолжат получать деньги на глобальное развитие, обещает представитель Миннауки. Проект «Глобальное образование» входит в программу «Молодые профессионалы» нацпроекта «Образование». Общие расходы на программу - 156 млрд руб. до 2024 года, но часть этих денег должна быть потрачена на среднее образование.
В рейтинге THE две трети баллов начисляется за измеримые достижения: цитирование, доходы от исследований, долю иностранных студентов. В QS за измеримые достижения дают только половину баллов, остальная часть начисляется по итогам опросов - про академическую репутацию вуза и репутацию у работодателей.
Оба рейтинга используют наукометрическую базу данных Scopus, её ведет компания Elsevier. До 2016 года THE использовал базу Web of Science. Эти базы хранят данные научных журналов и конференций со всего мира. «Мы собираем информацию по журнальным публикациям напрямую от их издателей. Все журналы мы отбираем на основании единой политики отбора, и если новый журнал отвечает всем нашим критериям, то по итогам оценки мы начинаем его индексировать», - объясняет эксперт по библиометрии Web of Science Group Павел Касьянов.
Чтобы войти хотя бы в 1000 вузов, которую рассматривают рейтинги, нужно набрать минимум 1000 публикаций в Scopus, объясняет представитель Балтийского федерального университета (Калининград). В THE на основе Scopus присваивается 30% баллов, в QS - 20% баллов. Неудивительно, что российские вузы - участники проекта начали работать над увеличением количества публикаций. Правда, иногда спорными методами.
Как вузы увеличивали цитируемость
«После того как запустилась «5-100», вузы начали приходить к нам, просить научить их работать со Scopus», - говорит Косяков. Учились вузы быстро. За годы работы проекта количество вузовских публикаций в Scopus выросло более чем втрое - с 19 000 в 2010–2012 годах до 63 500 в 2014–2016 годах.
Три года назад Косяков и двое его коллег из НТБ СО РАН написали исследование о том, какими способами российские вузы увеличивают количество публикаций. Свыше 40% прироста произошло за счёт сомнительных стратегий, подсчитали соавторы. Нормальный рост цитируемости можно увидеть на примере ВШЭ, объясняет Косяков: «У них почти нет перекосов, рост ровный и стабильный».
«Перекосы» можно увидеть на примере Казанского федерального университета (КФУ) - почти половина прироста у него идёт за счет «мусорных» журналов. Именно так они названы в исследовании.
Как работает хороший научный журнал? Касьянов объясняет: «Допустим, вы провели исследование, написали статью и прислали ее в редакцию. Если редактора она устроила, то он отправляет ее авторитетному ученому, работающему в том же самом научном направлении, на «слепое» рецензирование».
Что такое «мусорный» журнал? Косяков характеризует их как журналы с «низкой социальной ответственностью». Они не обеспечивают должной процедуры рецензирования, т. е. если автор заплатил, то попасть к ним может почти любое исследование. Журнал выводится на уровень, необходимый для индексации в международных базах, и после этого резко увеличивает количество публикаций. Как правило, такие журналы долго не существуют. «Чтобы удостовериться, что журнал «мусорный», уходит время. За пару-тройку лет, до тех пор, пока базы данных не исключат журнал, издательство успевает хорошо заработать», - объясняет Косяков. Многие такие журналы имеют индийское или пакистанское происхождение.
Еще одна популярная стратегия - это привлечённые статьи. Это может быть как результатом совместного проекта, так и временным оформлением автора публикуемой статьи в вуз для увеличения цитируемости последнего. Допустим, учёный проводит исследование на деньги и при помощи научно-исследовательской организации А, но вписывает второе место работы - вуз Б, который платит ему за это упоминание, объясняет Косяков. Фактически это покупка университетом места в списке соавторов, говорит он.
«Брокеры статей - это известное явление, и, если мы узнаем об этой практике, мы исследуем, участвуют ли какие-либо конкретные журналы, и при необходимости прекращаем индексацию этих журналов», - заявил представитель Elsevier.
Норматив по «мусору»
По количеству «мусорных» публикаций КФУ оставил далеко позади все остальные вузы. С 2010 года его ректором является физик Ильшат Гафуров. «Новый ректор пообещал привести федеральные деньги, - рассказывает близкий к вузу человек. - Он их и привёл - КФУ попал в программу «5-100», а потом оказалось, что эти средства надо отрабатывать».
Один из сотрудников КФУ так описывает механизм работы с «мусорными» журналами. Руководство рассылает по кафедрам норматив по публикациям в расчёте на одного преподавателя. Дальше сотрудники приносят в отдел по сопровождению научной деятельности свои статьи и деньги - минимум 12 000 руб., бывает, и значительно больше. В отделе в тексте проставляют перекрестные ссылки на другие статьи КФУ, иначе на «мусорных» публикациях цитируемость не вырастишь. Дальше эти деньги возмещают премией. Так достигается важный побочный эффект - растет средний уровень оплаты труда до уровня майского указа президента. «Года через два, когда мы полностью засорим такой журнал, его выкидывают из Scopus, и появляется новый», - подытоживает собеседник «Ведомостей».
«Все это знают, все это видят, так оно и растёт, и мы отчитываемся этими показателями», - продолжает он. В закупках КФУ можно найти как минимум три контракта на публикацию научных статей на 85 млн руб. Тексты контрактов закрыты…
Представитель федерального Миннауки ответил, что еще в 2015 году власти обратили внимание на эту проблему, и «университетам, уличённым в подобных практиках, было значительно сокращено финансирование». Так, в 2015 году финансирование было сокращено КФУ - с 600 млн до 378 млн руб., ННГУ им. Лобачевского и Самарскому научно-исследовательскому университету им. С. П. Королева.
Но зато уже через год, в 2016 году, субсидия КФУ выросла в 2,5 раза, до 900 млн руб. От практики «мусорных» журналов в вузе по-прежнему не отказались. «Потенциально «мусорным» является, например, журнал Journal of Social Sciences Research. Сотрудники КФУ опубликовали в нем 88 статей из 223 по направлению социальных и экономических наук, гуманитарных исследований в 2018 году», - указывает Косяков. Пресс-служба КФУ в ответ на вопрос о «мусорных» журналах назвала эти обвинения «недобросовестной конкуренцией».
«Сложно проанализировать, как часто вузы - участники проекта «5–100» публикуются в «мусорных» журналах, потому что, несмотря на распространённость данного термина, для него нет общепринятого определения», - говорит представитель Elsevier.
Конференции по переписке
В рейтинге можно продвинуться не только за счёт журналов, но и за счёт конференций, говорит директор наукометрического центра ВШЭ Иван Стерлигов. А опубликовать материалы конференций в Web of Science и Scopus зачастую значительно проще.
По данным Web of Science, в прошлом году Россия стала чуть ли не одним из мировых лидеров по научным конференциям. Перескочив 16 строчек, наша страна вышла на 4-е место в мире, уступив только США, Китаю и Индии. Количество публикаций в трудах конференций с 2010 года выросло в 27 раз, говорится в исследовании НТБ СО РАН. При этом по публикациям в качественных научных журналах (верхние индексы Web of Science) Россия поднялась только с 16-го на 15-е место.
Этот рост - в основном, за счёт второстепенных конференций на базе российских вузов и заочных платных конференций, в том числе недобросовестных, говорится в докладе Стерлигова «Российский конференционный взрыв».
«Почта каждого научного сотрудника завалена предложениями: участие в конференции с публикацией материалов в Web of Science и Scopus. Причем участие «заочное» - т. е. просто высылаешь им какие-то тезисы, платишь деньги и публикуешься», - говорит Стерлигов. Правда, в некоторых темах, например компьютерных науках, развитие идёт так быстро, что основным каналом информации служат именно конференции, отмечает Стерлигов. Поэтому много публикуется в материалах конференций Санкт-Петербургский университет информационных технологий, механики и оптики.
Преподаватели КФУ также очень увлекаются публикациями в трудах конференций, указывает Косяков. Представители других лидеров в этом сегменте - Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета «ЛЭТИ», Томского политехнического университета и Южно-Уральского государственного университета (Челябинск) - не ответили на вопросы «Ведомостей» о таких публикациях.
«Для того чтобы попасть в Web of Science и Scopus, конференция должна быть международной, - поясняет близкий к одной из баз данных человек. - Вуз зовет на конференцию двух казахов и двух китайцев, и вот уже она формально международная, материалы публикуются, показатели растут».
Представитель Миннауки с выводами Косякова не согласен: «Авторы искажают смысл понятий, применяя манипулятивную семантику, метод создания фактов, наклеивание ярлыков, а также используют выборочный подбор информации, не принимая во внимание основные тенденции и реалии развития как российской, так и международной науки».
Нереалистичные цели
«Поставленные цели изначально были нереалистичны, - считает проректор по программам развития Новосибирского государственного университета Алексей Окунев. - Никому из международных вузов ранее за шесть лет не удавалось сделать скачок вверх на 300-400 мест и переместиться с позиции 400+ в топ-100».
Сейчас в топ-100 глобального рейтинга QS входит только МГУ (84-е место), который не участвует в программе «5-100». В Шанхайском рейтинге это тоже единственный российский вуз - он на 86-м месте.
Ни один участник «5-100» до первой сотни так и не добрался, а Тюменский университет не вошёл даже в 1000. Хотя некоторые вузы все же заметно поднялись. Ближе всего к топ-100 в QS приблизились Новосибирский и Томский университеты - 231-е и 268-е места (ранее - 371-е и 600-е).
Неожиданным стало то, что за время проекта некоторые вузы-участники начали падать в рейтинге THE. Терять позиции, например, стали МИФИ, Томский политехнический университет, КФУ. «Негативно оцениваемые практики» дают кратковременный эффект, объясняет представитель THE Егор Яблоков. Ещё одна причина - российские вузы не смогли конкурировать с университетами Китая, Индии и других стран, которые тоже попали в рейтинг, добавляет Яблоков. Представитель QS объяснил это тем, что этот рейтинг используют отличные от THE методы. Падение в THE тревоги не вызывает и на заседаниях отдельно не обсуждается, потому что совет «5-100» ориентируется не только на рейтинги, но и на общую программу развития вузов, говорит член совета Волков.
На проект уже были выделены бюджетные деньги, отказаться от него было невозможно, поэтому в 2017 году было объявлено, что цель - не только глобальные, но и предметные рейтинги, рассказывает Яблоков.
В предметных рейтингах подняться проще: например, в гуманитарных предметах очень большой вес (до 90%) имеет «репутация», которая измеряется опросами. Картинка в них действительно лучше, чем в глобальных. Например, МФТИ в 2018 году занял 51-е место в рейтинге QS по физике, а ВШЭ - 51-е по экономике. Всего в топ-100 предметных рейтингов входят семь участников «5-100». «До начала проекта туда не входил ни один из них», - сообщил «Ведомостям» представитель Миннауки.
Знаете о том, как ваш вуз «химичит» с показателями? Сообщайте: kompromat-ural@protonmail.com
Обзор Ольги Смолиной
«Компромат-Урал»
Другие публикации
15.03.2024
«Решальщик» Подмосковья Левеев через мэра Поночевного метит в губернатора Воробьёва
«Здравствуйте, редакция «Компромат-Урал». Помогите, пожалуйста, с опубликованием нижеследующей информации.
Глава Дмитровского городского округа Московской области Илья Поночевный имеет серого кардинала для решения определённых вопросов. Им является коммерсант и так называемый меценат Дмитровского района, президент благотворительного фонда «Предстояние» Левеев Сергей (согласно общедоступным данным ФНС России, имеет ИНН 500702094490).
В теневые задачи Левеева входит выполнение деликатных просьб, а также курирование рынка ЖКХ, строительной сферы. При строительстве нескольких жилищных комплексов в Дмитрове Левеев принимал участие в совещаниях, с застройщиком и подрядчиками на объектах, представляясь куратором, назначенным главой района Поночевным, затем было банкротство застройщиков и обманутые дольщики при странном стечении обстоятельств.
7.03.2024
В ФСБ сорвало Гришу. Взятки пермского чекиста Царегородцева перевалили за 160 миллионов
Пока скандально известный высокопоставленный сотрудник УФСБ по Пермскому краю Григорий Царегородцев кочует между московским и пермским СИЗО, его уголовное дело по ч. 6 ст. 290 УК РФ обрастает новыми подробностями (кстати, очередное заседание в Пермском гарнизонном военном суде запланировано на сегодня, 7 марта 2024 года).
Согласно информации следствия, изученной редакцией «Компромат-Урал», с 2016 по 2022 год господин Царегородцев получил взятки от пермских хакеров Александра Ковалева и Владислава Гилева 160 млн руб. Последние 100 млн руб. были получены Царегородцевым 23 января 2022 года, накануне задержания хакеров.
Кто-то сочтёт сумму взяток провинциального майора ФСБ, даже на руководящей должности среднего уровня, умопомрачительной. Но если вспомнить, что Николай Патрушев публично присвоил сотрудникам ФСБ сословный статус «нового дворянства», то барский размер мзды отдельно взятого «нового дворянина» из Прикамья удивлять уже не должен.
2.03.2024
Туфта для «Россетей». Иосиф Фридман, Павел Конышев и Виктор Владимиров «сосут» отечественное
«Здравствуйте, редакция «Компромат-Урал». Просим по возможности опубликовать.
Не так давно Екатеринбург получил звание «Город трудовой доблести» Екатеринбургу. В годы Великой отечественной войны Свердловск стал крупнейшим центром оборонной индустрии Советского Союза. На местных заводах был налажен выпуск танков Т-34 и Т-60, самоходных артиллерийских установок, бронекорпусов для различных боевых машин, танковых двигателей, башен тяжёлого танка «Клим Ворошилов», зенитных установок и противотанковых пушек, реактивных миномётов «Катюша». Предприятия лёгкой промышленности снабжали Красную армию солдатским обмундированием, обувью и продовольствием.
Однако в истории современной России, к сожалению, как и в других городах, в Екатеринбурге появились предприниматели и коммерческие предприятия, ставящие собственную прибыль выше качества и производственных результатов. Одним из таких предпринимателей стал Конышев Павел Андреевич, бывший сотрудник АО «Группа СВЭЛ», который, получив в своё распоряжение конструкторскую документацию на изготовление токоограничивающих реакторов, под вывеской ООО «Электромашиностроительный завод» (ЭМЗ) начал собственное производство этой продукции, за что уже был наказан (арбитражное дело о нарушении патентных прав № А60-946/2012).