Татьяна Голикова и Викрам Пуния – бхай бхай, или Кто «оседлает» лекарственный госзаказ на коронавирусе?

8.04.2020

Среди тех, кто может обогатиться на нынешней эпидемии, читатели проекта «Компромат-Урал» называют 47-летнего фармацевтического «барона» России, уроженца индийского города Джайпур, учредителя/соучредителя ООО «Галсан», «Провектус Биотех», «Фармасинтез-Хеми», «Фармасинтез-СК», «Профарм», «Ист-Фарм», «Байкалбиолайф»… Знакомьтесь: Пуния Викрам Сингх. Его бизнес («Фармасинтез») считается одним из бенефициаров растущего госзаказа в борьбе против COVID-19.

На днях редакции «Компромат-Урал» стало известно, что госконтракты Минздрава РФ на поставку АРВ-препарата ламивудин в дозировке 300 мг разделили между собой «Алвилс» и «Примафарм», близкий к «Фармасинтезу». Минздрав за прошедший короткий период 2020 года уже закупил ламивудин 300 на сумму, превышающую весь объём закупок этого препарата за 2019 год. Если в прошлом году Минздрав приобрел в общей сложности 130,5 млн таблеток на 927,1 млн рублей, то по состоянию на март 2020 года состоялись аукционы на закупку 165 млн таблеток суммарной стоимостью почти 1,1 млрд рублей. Поставщиками стали единственные подавшие заявку компании «Алвилс» (460,9 млн) и «Примафарм» (637,1 млн).

Осчастливленный участник закупочной кампании-2020 по ламивудину – «Примафарм», близкий к «Фармасинтезу» того Викрама Пунии. Формально компания, созданная в апреле 2019 года, принадлежит Валерию Арланцеву. Он в 2017–2019 годах возглавлял принадлежащее Пунии ООО «Галсан», зарегистрированное в Иркутске, где базируется «Фармасинтез». В 2010 году Арланцев вместо Пунии стал единственным владельцем ООО «Фармароз» из Иркутской области. В 2013 году полный тезка Арланцева назывался на сайте «Фармасинтеза» директором по внутреннему контролю и аудиту предприятия. Сам Пуния отрицает аффилированность «Примафарма» с «Фармасинтезом», утверждая, что компания является «отдельным юридическим лицом», но выглядят такие заверения неубедительно. «Примафарм» в 2020 году, по данным СПАРК-Интерфакс, долю госконтрактов нарастил.

Редакция «Компромат-Урал» даёт слово нашим коллегам: «На фоне обвальных новостей и фейков о коронавирусной инфекции, малозаметным оказался информационный вброс о производимом в Иркутской области лекарстве от китайской заразы.

Между тем, этот вброс - часть грандиозной аферы, разворачивающейся под прикрытием информационного шума.

«Остап Бендер» из Индии

Викрам Пуния - индус, когда-то приехавший поучиться в Иркутском медицинском институте на фармацевта. По окончании института он должен был вернуться в родную Индию - но в России случились 90-е годы, и перед предприимчивым фармацевтом развернулись широчайшие перспективы.

В возрасте 22 года, на фоне жесткого дефицита лекарственных препаратов, Викрам Пуния начал поставки в Россию индийских дженериков. В этом ему помог отец, известный индийский бизнесмен. Кроме дженериков, Пуния поставлял разного рода сомнительные препараты из индийских трав - такие, как скандально известный «Доктор Мом», который в 2016 году запретили в Украине из-за высокого содержания пропилгидроксибензоата, провоцирующего аллергию и желудочные расстройства.

Ещё через год Викрам Пуния провернул сделку с правительством Якутии, по которому долги Индии за российское вооружение были компенсированы индийскими лекарствами - само собой, через фирму Пуния. В этот год Пуния заработал свой первый миллион долларов.

Следующим шагом индийского «Остапа Бендера» было строительство в депрессивном Усолье-Сибирском фармацевтического завода по производству дженериков. Пуния взял крупный кредит у ВостСибКомбанка. Через год банк по каким-то причинам разорился.

В настоящее время Викраму Пуния и его жене Ирине принадлежит девять фармацевтических предприятий в Иркутске, Москве, Петербурге и Приморье. Все они преимущественно заняты производством дженериков, применяемых для лечения опасных заболеваний - в первую очередь туберкулёза, рака и ВИЧ.

Дженерики Викрама Пуния

Дженерик - это лекарственное средство, содержащее химическое вещество - активный фармацевтический ингредиент, идентичный запатентованному компанией-первоначальным разработчиком лекарства. Дженерики производятся и продаются после истечения срока действия патента и, соответственно, монополии компании - патентодержателя другими производителями под международным непатентованным названием либо под коммерческим названием, отличающимся от фирменного названия разработчика препарата.

Особенность любого дженерика заключается в том, что производитель дженерика не должен проводить полный цикл клинических испытаний. Ему достаточно иметь подтверждение надлежащей практики фармацевтического производства и в ряде случаев провести испытания на фармацевтическую эквивалентность - степень и скорость всасывания лекарства, время достижения максимальной концентрации в крови и её значение, характер распределения препарата в тканях и жидкостях организма, тип и скорость выведения препарата.

Переводя на русский язык, дженерик не должен обязательно оказывать то же лекарственное действие, что и оригинальный препарат. То есть это исключительно бизнес - бизнес на доверчивых покупателях. А так как дженерик всегда дешевле оригинального препарата, то именно в бедных странах, таких, как Индия и Россия, они пользуются огромным спросом. Низкая цена дженерика обусловлена отсутствием затрат на разработку, клинические испытания, лицензионные выплаты и другие расходы.

Однако главная проблема дженериков заключается в том, что они копируют лишь химический состав оригинального препарата. А вот технология производства, его чистота, используемые методики у дженериков свои - причём максимально дешёвые. В итоге дженерик может не только не совпадать по лекарственным свойствам с оригинальными препаратам, но и противоречить им.

Но бизнес-находка Викрама Пуния была не только в розничной продаже дженериков. Он быстро нашел ходы в Минздрав России, и Минздрав начал покупать гигантскими партиями производимые им дженерики. Мы, конечно, свечку не держали, но сама собой напрашивается серьёзная коррупционная бизнес-схема по превращению низкой реальной цены дженериков в высокую цену оригинального препарата.

При этом от чего конкретно лечит препарат, по большому счёту безразлично. Сам Викрам Пуния, к примеру, в одном из интервью прямо сказал, что производимый его компанией и продаваемый миллионами упаковок в год препарат от туберкулёза Перхлозона имеет и всегда будет иметь приписку мелкими буквами в инструкции «Механизм действия препарата не до конца ясен».

Собственно весь бизнес Пуния основан на индийских технологиях производства дженериков, помноженных на высокую цену (в России дженерики стоят в несколько раз дороже, чем в Индии) и коррупционные связи в Минздраве. Так, в частности, известно, что Пуния тесно связан с Татьяной Голиковой, ныне зампредом правительства, а в 2007-2012 годах министром здравоохранения России. Именно при Голиковой был продвинут на российский рынок препарат «Перхлозон». При этом «Перхлозон» жёстко критикуется врачами-фтизиатрами, у него тяжёлая переносимость, масса побочных эффектов и безумно высокая цена. Любопытно, что действующее начало «Перхлозона» было разработано ещё в СССР в Иркутском институте химии имени А.Е. Фаворского СО РАН. Каким образом права на него попали к Викраму Пуния - неизвестно.

Коронавирусная удача Викрама Пуния

У Викрама Пуния миллиардные доходы и большой парк дорогих автомобилей. Жизнь удалась - но денег много не бывает. Именно поэтому начало коронавирусной пандемии было воспринято им как Б-жья благодать.

В 2013 году Викрам Пуния сел на бесконечно прибыльную тему - производство дженериков препаратов для лечения ВИЧ. Так как в лечении ВИЧ-инфицированных препараты оплачивает преимущественно не пациент, а государство, а стоимость этих препаратов буквально заоблачная, то и денежный поток вырос многократно.

В январе 2020 года внезапно появилась некая «рекомендация» Минздрава РФ об использовании препарата «Калидавир» (дженерика апериканского препарата «Калетра», разработанного для ВИЧ-больных), для лечения коронавирусной инфекции. Откуда появилась такая рекомендация, если на тот момент в России ещё не было случаев коронавируса, не было никакой практики его лечения и тем более клинических испытаний препарата - неизвестно. Тем не менее, 31 января 100 упаковок препарата были переданы Китаю. О реакции китайских врачей до сих пор неизвестно ничего.

Препарат «Калидавир» представляет собой комбинацию двух веществ, которые, как считается, помогают приостановить развитие ВИЧ: лопинавир и ритонавир.

В пояснении к рекомендации сказано следующее:

«Анализ литературных данных по клиническому опыту ведения больных атипичной пневмонией, связанной с предыдущими коронавирусами SARS и MERS позволило выделить несколько наиболее часто использованных схем лечения с включением различных противовирусных средств: рибавирин в комбинации с лопинавиром и ритонавиром.»

Стоит прочитать ещё раз цитату, чтобы понять всю глубину «научных» исследований Минздрава России. Лишним было бы говорить, что «Калидавир» производится именно и только на усольском заводе «Фармасинтез».

Лечит ли «Калидавир» от коронавируса? Это до сих пор неизвестно. Для такого заявления нужны месяцы и годы клинических испытаний. У «Калидавира» огромный список противопоказаний и несовместимости с другими лекарственными препаратами. Если лечить им необдуманно больных коронавирусом - можно сильно увеличить смертность. Да и вряд ли хоть один врач возьмёт на себя смелость лечить неизвестную болезнь неиспытанным препаратом.

Тем не менее, Минздрав размахивает «Временными рекомендациями», изданными в январе 2020 года и основанными на «литературных источниках», на основе которых, видимо, именно «Калидавир» планируется использовать в России для лечения коронаируса. Учитывая, что в списке российских препаратов от коронавируса уже побывал самый знаменитый «фуфломицин» мира - арбидол, и крайне опасный кагоцел, не удивимся. Только в отличие от арбидола, цена упаковки «Калидавира» начинается от 3500 рублей.

Впрочем, лечит «Калидавир» от коронавируса или нет - совершенно неважно. Важно выделить деньги на его закупку. В 2017 году Пуния уже провёл бизнес-операцию, в результате которой Минздрав России отказался от закупки оригинального американского препарата от ВИЧ «Калетра» на сумму более пяти миллиардов рублей в год и начал закупать дженерик «Калидавир» у Викрама Пуния.

Какую сумму будет тратить Минздрав на закупку того же «Калидавира» для лечения коронавируса? И кто ответит за эту аферу? В государственных СМИ о сделке говорят как о решённом деле...», - констатирует Максим Бакулев из сибирского издания «Бабр24» в материале-расследовании под заголовком «Викрам Пуния: большая коронавирусная афера».

Продолжение следует…

Редакция «Компромат-Урал» следит за тем, кто обогащается благодаря коронавирусу. Знаете тех, кто греет руки на пандемии? Пишите: kompromat-ural@protonmail.com, shartash@tutanota.com

Обзор Николая Зенкова
«Компромат-Урал»

Контекст:

Чем индиец Самир Шривастава промышляет на лекарственном рынке России?