Сила в коррупции! Мэр Ройзман давит на суд в личных интересах: чтобы выгородить свою любовницу О(А)ксану Панову

9.10.2013

Новоявленная политическая «звезда» - глава и спикер думы Екатеринбурга Евгений Ройзман, из которого, как известно, барыгу не вытравишь, – продолжает шокировать общественность, резюмируют эксперты интернет-ресурса «Компромат-Урал». Сначала псевдонародный герой «лег под Тунгусова», широко известного теневого хозяина мэрии. А теперь готов использовать должность  для грубого вмешательства в правосудие. Ройзман публично давит на суд, который рассматривает уголовное дело в отношении его очередной любовницы (по выражению самого Ройзмана, «дикой татарки») О(А)ксаны Пановой (на фото – Ройзман сопровождает ее на очередное заседание суда). Разве Ройзман чем-то отличается от коррупционеров во власти, которые так же, как он, хотят иметь послушный суд?

Подчиненные Пановой запутались в своих показаниях
Сотрудники «Ура.ру» рассказали, как получали зарплату не глядя и писали «согласованные статьи».

Судебные заседания по делу экс-редактора «Ура.ру» становятся своеобразной традицией. Все уже к ним привыкли: журналисты из раза в раз фотографируют привычные лица, приставы столь же привычно регистрируют толпу представителей СМИ, оттачивая до совершенства мастерство пропуска большого количества людей через рамку металлоискателя в короткие сроки. Главной интригой сегодняшнего заседания стал допрос двух главных подчиненных Аксаны Пановой в «Ура.ру» – Дмитрия Колезева и Михаила Вьюгина (тот же Ройзман открыто называет Вьюгина капризным гомосексуалистом – прим. «Компромат-Урал»).

На процесс, как и в прошлые разы, Панову пришел проводить Евгений Ройзман, новый мэр Екатеринбурга. Внутрь, впрочем, заходить не стал – попрощались на крыльце. Да и подсудимая большого желания идти в зал тоже не испытывала: «Пусть проходят, что мне там делать?» – ответила она, когда пристав попросил журналистов пропустить вне очереди участников заседания. Забегая вперед, отметим, что в этот раз она ограничилась исключительно присутствием в зале заседаний, ничего не комментировала и вопросов никому не задавала, лишь иногда перешептывалась с друзьями.

По словам Ройзмана, «Миша Вьюгин (на фото) был геем, жил с капризными юношами, сам капризничал и кокетничал». Усмешка судьбы: Вьюгин вынужденно дает показания в пользу любовницы Ройзмана - Пановой

На сегодняшнем заседании предполагалось допросить несколько свидетелей, явились из них только двое: бывший заместитель Пановой, а ныне главред «Ура.ру» Михаил Вьюгин и замредактора Znak.com Дмитрий Колезев. На их опрос обеими сторонами и ушел весь день.

Из показаний свидетелей суд сегодня узнал массу интересного. Первое. Оказывается, в редакции «Ура.ру» никто ни с кем тексты никогда не согласовывал – журналисты писали все, что хотели и критиковали кого хотели. Второе – для агентства никогда не представлял интерес никто кроме губернаторов и полпредов – остальные фигуры были слишком незначительными, чтобы их обсуждать с редактором помимо планерок. И третье – зарплаты. «В 2011 году моя зарплата составляла 600 тысяч рублей», – рассказал, в частности, Михаил Вьюгин. «Это в год? В месяц? Просто для ясности», – переспросил судья несколько изумленным голосом. «В месяц», – был ответ. Далее нынешний редактор «Ура.ру» после вопроса представителя прокуратуры пустился в пространные пояснения о том, что деньги получал наличными в кабинете Пановой и никогда не пересчитывал, потому что «доверие к ней было безграничным, колоссальным», и потом лишь расписывался в ведомостях. Выступавший следом Дмитрий Колезев также удивил судью – и своей зарплатой в 500 тысяч рублей и тем, что никаких ежемесячных ведомостей не было – лично он за деньги расписывался лишь раз в год. Заострять внимания, впрочем, на этом никто не стал.

Представитель прокуратуры Георгий Паникаров отметил серьезные расхождения с показаниями, данными ранее. Так, после заверений Михаила Вьюгина о том, что никогда и никакие тексты в редакции с редактором никто не согласовывал, представитель попросил зачитать фрагмент из допроса в ходе следствия. Тогда Вьюгин заявил о том, что такая норма действовала лишь в отношении общих новостей, но если дело касалось резонансных тем или випов, высших должностных лиц – согласование с Аксаной Пановой было обязательным. Никакого противоречия, впрочем, между этими своими утверждениями, свидетель не увидел.

«А вообще это большое значение имеет, такая смена показаний?», – поинтересовался наш корреспондент у представителя прокуратуры в перерыв. «Да нет, мы же сейчас просто опрашиваем их, фиксируем показания. Устанавливать, что важно, что нет – потом будем», – ответил тот, чем окончательно уничтожил интригу заседания: рутина, обычная юридическая рутина, важная для профессиональных участников судов и абсолютно непонятная всем остальным.

Прокурор рассказал и о том, как изменилось состояние дела после победы Евгения Ройзмана на выборах и его официального примирения с губернатором – процесс до сих пор считался во многом политическим и начатым по инициативе губернатора. «Да ничего не изменилось, как работали – так и работаем. Звонков, давления, пожеланий – тоже никаких не было», – пожал плечами Георгий Паникаров.

Показания Дмитрия Колезева, в общем-то, мало отличались от данных Михаилом Вьюгиным. Правда, в конце неожиданно возник спор между обвинением и защитой из-за очередной просьбы перечитать прежний протокол. Дело касалось уточнения позиции относительно одного из фигурирующих в нем персонажей – свидетеля Александра Лапшина. Колезев говорил, что не помнит такого, представитель прокуратуры настаивал на обратном и требовал зачитать протокол, а адвокат Пановой называл это имя «позором данного уголовного дела» и предлагал забыть про него раз и навсегда. В итоге показания судья зачитал сам, про себя, ознакомив остальных лишь с одним абзацем, где говорилось, что действительно Колезев раньше об этом человеке слышал. Что из этого следует – осталось непонятно. «Там много этих Лапшиных, связанных, говоря по-простому, с фирмами-однодневками. Для них это болезненный вопрос – вот они и пытаются его замять, «забыть», – немного непонятно объяснял представитель прокуратуры журналистам позже, во время очередного перерыва.

Слушанием двух свидетелей и небольшой перебранкой между обвинением и защитой под конец – сегодняшнее заседание и ограничилось. Следующее назначено на 17 октября, как ожидается, на него будет вызвано еще несколько человек: экс-глава администрации губернатора Вячеслав Лашманкин, несколько Лапшиных (не явившихся в этот раз – повторный вызов), глава свердловских коммунистов Дмитрий Шадрин, один из потерпевших – Евгений Белоносов, а также Колезев еще раз – для повторения некоторых своих показаний в присутствии Белоносова.

Игорь Чукреев
«ФедералПресс»

***

Ройзман лишился возможности безнаказанно давить на суд и следствие

Сетевое издание «ИНТЕРМОНИТОР» взглянуло на результаты выборов в Екатеринбурге с нового ракурса. «Упрочил ли Евгений Ройзман свои позиции, получив должность мэра?» – задались вопросом журналисты. По мнению экспертов, опрошенных этим медиа-ресурсом, Ройзман в новой ипостаси значительно уменьшил для себя возможность повлиять на судьбу соратников – беглого Евгения Маленкина и обвиняемой в вымогательстве Оксаны Пановой. То есть, влиять и даже давить на суд, следствие и коллег-чиновников новый мэр, конечно, может. Но за это его самого на вполне законных основаниях могут отправить под следствие и даже посадить в тюрьму… Далее без купюр публикуем материал intermonitor.ru на эту тему.

Нынешняя любовница Ройзмана - Аксана (она же Оксана) Панова

Месяц назад на выборах мэра Екатеринбурга столкнулись два «товарных знака» – очень раскрученный, известный на всю Россию бренд «Евгений Ройзман», которого одни считают наркоборцом, а другие – преступником, и практически никому неизвестный за пределами Екатеринбурга «бренд» «Яков Силин». Первый собрал протестные голоса (и тут же объявил что он «не оппозиционер»), а второй – видимо, собрал остальные.

Любопытно, что при такой огромной разнице в узнаваемости, оба бренда набрали примерно одинаковое (одинаково маленькое – порядка 10% от общего числа избирателей) количество голосов. Разрыв между кандидатами составил всего около трех пунктов. Если судить по этим цифрам, то «массовая» и «всенародная» поддержка Евгения Ройзмана, о которой так любит говорить и сам общественник, и его ближайшие соратники, вовсе не массова и не всенародна.

Однако не этот феномен реальной цены протестного пиара нам в данном случае интересен. Наблюдая за высказываниями мэра Евгения Ройзмана, мы обнаружили, что он не осознает в полной мере, качественное изменение его положения. Причем далеко не факт, что в лучшую для него сторону. Причина в том, что бывший общественник (т.е., по сути – человек без определенной профессии и ответственности) Евгений Ройзман в одночасье стал чиновником. Должностным лицом.

Правда, Ройзман уже порадовался тому, что мэр Екатеринбурга не подписывает финансовых документов. Вероятно, экс-общественник все же чувствует свою несостоятельность в финансовых вопросах, что, при отсутствии профессиональной команды, легко может подвести его к финансовым нарушениям. Однако он явно не понимает, что теперь на него распространяется Закон «О Муниципальной службе», антикоррупционное законодательство в сфере государственной и муниципальной службы, а также те разделы Уголовного Кодекса, которые карают должностных лиц. То есть, остро заточенные и при этом совершенно новые для него нормы права.

В связи с этим, Интермонитор заинтересовался моментом, который лежит буквально на поверхности. Евгений Ройзман не скрывал (да и не скрывает), что пошел в мэры для решения личных проблем и проблем своих друзей (некоторые, впрочем, считают их подельниками). Еще будучи кандидатом в мэры Екатеринбурга, Евгений Ройзман активно раздавал интервью о том, что если его друзей «оставят в покое» — то он и в мэры-то не пойдет. Он продолжил эту линию и после избрания.

«Я никуда не шел. Я вообще никогда не собирался. Я их предупреждал, что я никуда и не хочу. Говорил: не трогайте меня, не лезьте к фонду, не лезьте к музею. Мне есть чем заняться в своей жизни. Не трогайте моих людей. Но местные власти все это делали. Например, я могу куда-нибудь пойти, а они сразу брали заложников, сами создавали такие ситуации. Я говорил: «Не лезьте ко мне, вы загоните меня в мэры!» Они меня точно так же в свое время загнали в Государственную думу, куда я тоже не собирался. Больше того, я даже не знал, где она находится. Я их предупредил несколько раз еще до того, как все началось. Но в результате они пошли по граблям. И таким образом сделали меня мэром», — заявлял уже мэр Ройзман 17 сентября 2013 года на сайте «Русского Репортера».

«Сколько раз я говорил с губернатором, он все время «ни при чем», «не в курсе» и так далее. Детское поведение…Если он будет решать по Аксане (по Маленкину мы сами решим) диалог будет возможен. Аксана — лакмусовая бумажка наших отношений. Если решит по ней, будем работать, если нет — все отношения с ним закончатся…. Вчера недосказал про встречу с губернатором — сразу прилетело от СМИ. Основной темой на встрече с ним была ситуация по Аксане Пановой…С губернатором главной темой разговора была Аксана, все остальное так мимоходом, никаких договоренностей невозможно, пока не решит вопрос с этим сфабрикованным делом», — приводит слова мэра Ройзмана 4 октября сайт «Знак.ком» (издание ройзмановской любовницы Пановой).

Не является ли продолжение этой предвыборной линии мэра Ройзмана, после его вступления в должность, де-юре, давлением на суд или правоохранительные органы?

Не подпадает ли мэр Ройзман под статьи Уголовного Кодекса, которые регулируют борьбу с «позвоночным правом» и наказывают должностных лиц за давление на суд или следствие с использованием служебного положения?

Насколько действительно имеет место ситуация, что Ройзман, став мэром, сам себе ограничил свободу маневра, в плане оказания давления на уголовные дела по связанным с ним, тем или иным образом, людям и бизнесам?

Эти вопросы мы адресовали двум известным свердловским адвокатам, которые нейтрально относятся к фигуре Ройзмана и поэтому могут дать юридическую оценку казусу Ройзмана непредвзято. В том, что силовики, если сочтут нужным, оценят эту же ситуацию заведомо более жестко – сомневаться не приходится.

Адвокат Свердловской Областной Гильдии адвокатов Дмитрий Загайнов, оценив вышеприведенные цитаты, сделал такой вывод: «То, что Ройзман, став мэром, должен думать, прежде чем говорить – однозначно, да.

Правда из его текстов с интервью с очевидностью не следует, что он пытается повлиять на следствие (а, не призывает, например, к объективному, всестороннему расследованию преступлений правоохранительными органами). В опубликованных словах Ройзмана есть лишь намеки, рассчитанные на то, что его поймут «правильно» читатели, а для гипотетического уголовного преследования Ройзмана за давление на следствие двусмысленности быть не должно.

Но если начнется следствие и на нем Куйвашев, Якоб или другие люди, на разговоры с которыми об уголовных делах Ройзман ссылается (или не ссылается, но разговаривал об этом), дадут показания – ситуация может развиваться в неприятном для мэра Ройзмана направлении.

Соглашусь, что за ним сейчас более бдительно, чем раньше, наблюдают, и что статей, которые распространяются на мэра, больше, чем тех, которые распространялись на общественника. Если Ройзман даст серьёзный повод, то это приведёт к определённым последствиям».

А Президент Урало-Сибирской коллегии адвокатов Игорь Упоров выразил свое мнение так: «Как должностное преступление СЛОВА — квалифицировать невозможно. А вот если мэр будет использовать свои властные полномочия и ресурсы для РЕАЛЬНОГО воздействия на следствие, на суд и государственные и муниципальные органы, для решения НЕСВОЙСТВЕННЫХ чиновнику и не относящимся к его компетенции и функциям и вопреки интересам муниципальной службы, то тем самым даст повод возбудить уголовное дело по ст. 285 УК РФ: Злоупотребление должностными полномочиями.

Так, согласно ч.2 ст. 285 УК РФ, «Использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, совершенное лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления», — наказывается штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо принудительными работами на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового, либо лишением свободы на срок до семи лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового».

Обращаю внимание и на замечательную статью, под которой «ходит» практически любой руководитель государственного или муниципального органа власти, ст. 286 УК РФ: «Превышение должностных полномочий — совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, совершенное лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления, — наказывается штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо принудительными работами на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового, либо лишением свободы на срок до семи лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового».

Таким образом, можно сделать вывод, что Ройзман попал в ситуацию, которую он же и создал: получил вроде какую то власть, но воспользоваться ей для решения СВОИХ проблем, он не сможет, так как находится на крючке у правоохранительных органов и при первой же попытке повлиять на ситуацию в тех уголовных делах, которые возбуждены против его друзей и знакомых, он же и подставится. Здесь даже я, с 25 летним юридическим и адвокатским опытом, возможно, не помогу.

Как орган муниципальной власти Ройзман должен быть в первую очередь политиком. К сожалению, он далек от неё. Его неустойчивость и нестабильность, неоднозначные и противоречивые высказывания, вряд ли будут являться причиной возбуждения уголовного дела. А вот любые действия, направленные против муниципальной службы, вопреки должностным обязанностям — будут караться незамедлительно и резко. Для начала ему направят прокурорское предостережение, затем административно накажут, не исключено, как вариант при серьёзном проколе — отрешат от должности. При крупном «залете» возбудят дело и отправят в колонию. Полагаю, будут все ступени, которые я описал…

На сегодняшний день, он в мэрии как в зоне: шаг влево-вправо будет немедленно пресекаться и квалифицироваться в соответствии со служебным (дисциплинарным), административным, уголовным кодексами».

Можно констатировать, что, перестав быть общественником и став мэром, Евгений Ройзман, с одной стороны, приобрел выход на новые связи, способные попытаться «надавить» на следствие или суд.

Но, с другой стороны, попытавшись оказать такое давление, Ройзман в одночасье может стать фигурантом громкого коррупционного процесса, своими руками дав в руки правоохранительных органов дополнительные козыри.

Причем, при должном пиар-сопровождении, силовики в состоянии обеспечить полное невмешательство чиновников в свою работу по этим процессам. Ведь мэр Екатеринбурга – это очень медийная фигура, поэтому возможный процесс о коррупции в отношении мэра будет освещаться очень широко.

Для силовиков, которые сфабриковали дело, публичность – это катастрофа. Однако свердловские силовики явно не боятся освещения, более того – сами стараются привлечь к этим процессам внимание общественности, активно раздавая интервью и зазывая журналистов ознакомиться с материалами расследования. Вероятно, это значит, что, войдя в скандал по давлению на следствие, Ройзман лишится поддержки в чиновничьих кругах и останется один на один с публично совершаемым правосудием.

Пожалуй, такого казуса в новейшей российской истории еще не было. Как поступит Ройзман? Как поступят силовики? Ситуация интересная. Интересно и то — понимал ли Ройзман, что сам лезет в юридический капкан, который теперь изрядно ограничил возможности его влияния на судьбы близких ему людей, да и на судьбу его самого? Если не понимал, то те «кукловоды», которые обеспечили Ройзману участие и победу на выборах мэра, попросту сыграли им «в темную», использовав общественника для решения своих практических задач. Без учета интересов самого Ройзмана.

Филипп Юдин
«Вечерние ведомости»