Щит и кэш. Какие банки накроет новая волна отзыва лицензий после ареста «крышевателей» из ФСБ?

2.08.2019

В России, похоже, не осталось ни одного ведомства, не поражённого коррупционной проказой. По наблюдениям экспертов редакции «Компромат-Урал», отчётливо проявляет себя порочная пропорция: чем больше гласных и негласных полномочий у «борцов» с коррупцией, тем масштабнее схемы их незаконного обогащения и злоупотреблений. Это неплохо бы учитывать инфантильным ораторам, которые мечтательно рассуждают о чудодейственном создании какой-нибудь единой антикоррупционной мегаслужбы, якобы способной отрубить все головы многоликой коррупционной гидре. Печальным итогом подобных нововведений станет разве что возрастание и перетекание финансовых воровских потоков в руки новоявленных рыцарей с «чистыми руками».

Другие выводы из недавнего громкого разоблачения VIP-сотрудников ФСБ делать не приходится. Сотрудники подразделения ФСБ с самым «вкусным» функционалом – контроль над банковской сферой – показали пример того, как и сколько положено «хапать» серьёзным и уважаемым людям. Не мелочась. При обысках у них было изъято 12 млрд. рублей наличными, а также в виде роскошных часов, драгоценностей. Как отмечают компетентные источники редакции «Компромат-Урал», это убойный рекорд изъятого среди российских патриотичных слуг народа», обвиненных в коррупции.

Как лихо зарабатывали банковские «регулировщики» из Конторы? Своим журналистским расследованием на эту тему аудиторию порадовало издание The Bell, чью работу тщательно изучили обозреватели ресурса «Компромат-Урал»: «Бывший глава банковского отдела в ФСБ Кирилл Черкалин и его сослуживцы повидали немало рухнувших банков, а многим - искусственно продлевали жизнь. Их работа была встроена в действовавшую по всей стране систему обналичивания». Вот иллюстративный пример: «На встречу в московском кафе Vogue полковник ФСБ Кирилл Черкалин приехал на Range Rover с личным водителем, в штатском и с Rolex на запястье. Разговор состоялся летом 2014 года. Его собеседником был совладелец финансовой группы «Лайф» Александр Железняк. Полковник сразу приступил к делу и предложил простые условия начала сотрудничества: в опорный для группы Пробизнесбанк в статусе вице-президента командируют офицера ФСБ в отставке, Железняк назначит ему оклад в $120 тысяч в год, выделит отдельный кабинет, личного водителя и ассистента.

Чуть раньше через посредников Железняку сформулировали главное деловое предложение: уступить крупную долю в группе «Лайф» коммерческой структуре, которая будет делить доходы от бизнеса с высокопоставленными сотрудниками ФСБ и Генпрокуратуры.

Обо всем этом Железняк, находясь в США, в 2019 году дал показания под присягой для представления в международных судах – журналисты ознакомились с подтверждающими документами. Заверенные нотариусом, они будут использованы в разбирательствах, которые совладельцы «Лайфа» ведут в Европе и США.

Это начало только одной истории, в которой участвует 38-летний Кирилл Черкалин и другие сотрудники банковского отдела Управления «К» Службы экономической безопасности (СЭБ) ФСБ.

Весной Черкалина, его бывшего патрона Дмитрия Фролова и их подчинённого Андрея Васильева арестовали по обвинениям в получении взятки и особо крупном мошенничестве, найдя при обысках около 12 млрд рублей наличными и в виде часов и драгоценностей.

На момент задержания Фролов и Васильев уже были уволены со службы «по компрометирующим обстоятельствам». Летом 2013 года «Новая газета» нашла у этих офицеров недвижимость на берегу озера Маджоре на границе Италии и Швейцарии».

Стричь коррупционные купоны на «разруливании» вопросов в банковской отрасли – ремесло сверхприбыльное, если у тебя есть соответствующие погоны и рычаги. За шесть последних лет лицензий лишились 400 российских банков. Огромное море для ловли рыбы в мутной воде. Ещё одна большая цитата от редакции «Компромат-Урал»:

 «26 июля регулятор лишил лицензии небольшую кредитную организацию из третьей сотни с ничего не говорящим названием РАМ Банк. Случай был бы абсолютно не примечателен, если бы не его порядковый номер: это четырёхсотый отзыв лицензии с начала банковской чистки. А три недели назад исполнилось ровно шесть лет со дня первого отзыва. Мы решили, что два этих события, лишь немного разминувшиеся во времени, - хороший повод вспомнить, как проходила чистка и подвести некоторые количественные итоги.

Как всё начиналось

Мнения о том, что именно считать стартом банковской чистки, расходятся. В большинстве случаев за отправную точку берётся назначение Эльвиры Набиуллиной главой Банка России - 24 июня 2013 года. На наш взгляд, это не вполне правильно. Хотя бесспорно, что именно приход Эльвиры Набиуллиной ознаменовал поворот в политике регулятора, началом чистки следует считать первый инцидент. А он произошёл 8 июля 2013 года. В тот день лицензий лишились две кредитные организации из регионов - Липецкоблбанк и Махачкалинский городской муниципальный банк. Формально первым можно считать Липецкоблбанк, поскольку релиз о нём появился на сайте ЦБ раньше.

После этого банки стали закрывать примерно каждые две недели (следующие случаи - 19 июля, 9 августа, 22 августа и т. д.), что позволяет без лишних сомнений считать 8 июля именно началом чистки. До этого ЦБ также отзывал лицензии, но сравнительно редко - в первой половине 2013 года было два таких инцидента (21 января и 22 марта).

Поначалу новый курс регулятора заметили только люди, профессионально связанные с банковской системой. Общественный резонанс начался осенью после отзыва лицензии у банка «Пушкино» (30 сентября), входившего в первую сотню по размеру вкладов населения, и ещё более крупного случая с Мастер-Банком (20 ноября). Тогда в обиход и вошло выражение «банковская чистка».

Считать можно по-разному

Как ни странно, но представители финансовых властей, в том числе самого регулятора, говоря об итогах банковской чистки, как правило, подразумевают изменение общего количества кредитных организаций (КО). Именно поэтому новости «ЦБ отозвал свыше 400 лицензий» можно было встретить в СМИ ещё в 2018 году. Вероятно, вскоре мы услышим и о «500 лицензиях», поскольку общее количество КО, на 1 июля 2013 года составлявшее 956, сейчас равняется 458. И тут важно понимать ряд нюансов.

Во-первых, кредитная организация - это необязательно банк, она может быть и небанковской (НКО), сейчас примерно каждая десятая кредитная организация имеет такой статус. У НКО тоже отзывают лицензии, однако включать эти случаи в банковскую чистку некорректно, и дело не только и не столько в названии. Чистка регулятором рядов НКО - хотя и смежный, но всё-таки отдельный процесс (так же, как чистка микрофинансового или страхового рынка). И процесс этот в основном завершился в 2014 году, когда были закрыты 15 небанковских кредитных организаций. В последние годы лицензий лишаются 3-4 НКО, что можно считать надзором ЦБ в текущем режиме (такие же темпы имели место до 2013 года). Кроме того, чистку НКО не стоит считать «банковской» в силу сформировавшихся в обществе ассоциаций: банковская чистка в представлении обывателей неотделима от проблем вкладчиков, а НКО с вкладами физлиц не работают.

Во-вторых, следует помнить, что количество банков сокращается не только из-за отзыва лицензий. Немалый вклад сюда вносят объединения, в ходе которых, естественно, из двух лицензий остаётся одна. Кроме того, за шесть лет было 14 случаев самоликвидации, когда банк по решению акционеров полностью прекращал существование или переходил в статус небанковской кредитной организации. В этом случае речь идёт об аннулировании лицензии, и к банковской чистке это никакого отношения не имеет.

Таким образом, если считать строго отзывы лицензий у банков, то цифра получается поменьше, и случай РАМ Банка как раз 400-й.

Динамика

Пик чистки пришёлся на 2016 год: тогда рынок покинула почти сотня банков. Впрочем, тут интереснее относительный показатель - «зачищенная» доля рынка (количество отозванных лицензий относительно количества банков, действовавших на начало года). По таблице несложно заметить, что после спада напряжения в 2017 году в 2018-м произошёл новый виток чистки, хотя в абсолютных количествах казалось, что процесс замедлился.

Порой регулятор делал довольно большие паузы, не отзывая лицензии по месяцу и дольше. Самая длинная из них продолжалась 30 рабочих дней (октябрь-ноябрь 2017 года).

Москва и регионы

Интересно также посмотреть, какая доля лицензий отозвана из регионов (у банков, имеющих головную организацию не в столице). В целом за шесть лет эта доля составляет 40,5%. Но с начала 2018 года наблюдается явный перекос: регулятор активно взялся за регионы, и эта тенденция остаётся актуальной по сей день. Учитывая, что распределение столичных и региональных кредитных организаций как до чистки, так и сейчас было близко к 50 на 50, можно сказать, что ЦБ РФ поначалу уделил «недостаточно» внимания последним и сейчас навёрстывает. Означает ли это, что в столице чистка в основном закончена, и региональная волна станет последней - хороший вопрос.

В наибольшей степени были «зачищены» Дагестан (15 отозванных лицензий, сейчас в регионе остаётся 3 банка), Самарская область (10 отзывов, осталось 8 банков), Ростовская область (8 отзывов, осталось 7 банков), Краснодарский край (8 отзывов, осталось 8 банков) и Московская область (7 отзывов, осталось 5 банков). В ряде регионов (Смоленская область, Хабаровский край и др.) местных кредитных организаций не осталось вообще.

С другой стороны, несколько регионов чистка вообще не затронула, хотя местные банки там есть. Это Удмуртия, Марий Эл, Хакасия, Кировская, Калужская, Псковская, Новгородская, Амурская и Мурманская области. Самыми «здоровыми» следует признать Саратовскую область (7 действующих банков, ни одного отзыва) и, пожалуй, Приморский край (8 банков, 1 отзыв).

Свердловская область потеряла за эти шесть лет четыре кредитные организации: Сберинвестбанк (2014 год), Плато-банк (2015-й), Тагилбанк и Уралтрансбанк (оба - в 2018-м).

Крупнейшие случаи

Самым крупным инцидентом, резко выделяющимся среди остальных, стал отзыв лицензии у банка «Югра» в июле 2017 года. Это был период, когда регулятор «прошёлся» по крупным банкам, отправляя на санацию тех, чьё положение было неудовлетворительным. «Югру» спасти не удалось. Среди российских банков по размеру активов «Югра» занимала 29-е место, а по объёму вкладов населения - 16-е. Объём выплат АСВ тогда достиг 173 млрд рублей.

Имели место ещё три случая, когда лицензии лишалась организация из ТОП-50 по активам: Внешпромбанк (40-е место), Татфонбанк (42-е) и «Российский кредит» (45-е). Если считать по вкладам, расклад получается немного иной - крупнейшие случаи можно посмотреть в таблице.

По данным АСВ, за шесть лет банковской чистки за страховыми выплатами пришлось обратиться 3,7 млн вкладчиков (реальное число меньше, поскольку многие люди попадали в эту ситуацию не раз, но не поддаётся точной оценке). В общей сложности им было выплачено 1,87 трлн рублей.

Когда это закончится?

Большинство аналитиков избегают давать прогнозы как по временным, так и по количественным пределам банковской чистки. В 2019 году процесс вновь замедлился, но это ещё ничего не гарантирует.

Любопытный вопрос: как понять, что «чистка» закончилась или заканчивается? Ведь Центробанк может и не объявить об этом, по крайней мере, сразу, а редкие отзывы лицензий будут происходить и на «здоровом» рынке. Единственным ориентиром может служить «зачищенная» доля рынка - когда она «нормализуется», тогда и чистке конец. Но опять же вопрос - что считать «нормой»? До 2013 года с рынка уходили 2-3% организаций ежегодно, однако «здоровым» тот рынок не был. Вероятно, «норма» будет находиться где-то на уровне 1%. По нынешним меркам это 4-5 отозванных лицензий в год.

P.S. Пока готовилась к выпуску эта статья, Центробанк отозвал ещё одну лицензию - 401-ю. Но не переживайте: в России осталось ещё 417 банков», - подытоживает журналист Алексей Прокопьев из ИА «БанкИнформСервис».

Знаете о подозрительных финансовых операциях и тех, кто их замалчивает? Сообщайте: kompromat-ural@protonmail.com

Тему отслеживает Николай Зенков
«Компромат-Урал»