21 апреля в истории России. Почему сегодня нельзя не быть сторонником Алексея Навального

21.04.2021

«Всё, что происходит с Алексеем Навальным и его сторонниками, - это какая-то вопиющая несправедливость. Мирных, законопослушных, ни в чём не виноватых людей объявляют вне закона. Против них развернут настоящий государственный террор, идущий по нарастающей. Бесконечные потоки лжи и ненависти по госканалам и прокремлёвским помойкам, сфабрикованные дела, обыски с выносом (грабежом) техники, штрафы-штрафы-штрафы, аресты и реальные сроки по совершенно диким обвинениям, уголовное преследование родственников «врагов народа» (брат Навального Олег, 66-летний отец Ивана Жданова Юрий и т.д.), наконец, покушение на убийство Алексея Навального, его последующий арест и вот на днях — заключительный аккорд: обвинение ФБК и всех, кто с ним связан, в экстремизме.

С правовой стороны это чистой воды дискриминация по признакам принадлежности к какой-либо социальной группе (кажется, так это сформулировано в столь любимой опричниками ст. 282 УК). Но экстремистами объявляют ФБК — просто так, за красивые глаза. Даже доказательств никаких не предоставили. Руководители ФБК поинтересовались, а им в ответ: не скажем, государственная тайна. С материалами сможет ознакомиться только адвокат и только на суде. Ну то есть они буквально говорят вот этим 400 тысячам людей, чьи имена, пароли и явки теперь известны всему интернету: «Мы вас сейчас уничтожим!» Те такие: «Как? Почему? На каком основании?» А государство им: «А ни на каком. Просто потому что можем». И они действительно могут, потому что 400 тысяч в государстве с населением 146 млн человек — это статистическая погрешность, вычти эти 400 тысяч, никто и не заметит. Какой диктатор будет считаться с третью процента? Евреев в Третьем Рейхе было немногим больше. Тутси в Руанде было около 15%, и то их вырезали.

Я всё время говорю про сторонников Навального в третьем лице, хотя это, конечно, лицемерие - надо говорить «мы».

В моём случае, точнее, наверное, было бы сказать «сторонник освобождения Навального», но это ненужные сейчас детали. Конечно, я сторонник человека, который совершил первый по-настоящему героический поступок в публичном политическом пространстве за всё время существования постсоветской России. Я сторонник человека, которого государство пытается убить (когда в нулевые Путин мочил нацболов, я был сторонником нацболов и снимал про них сюжеты на НТВ — просто потому, что не люблю, когда мочат мирных людей. Но, согласитесь, если в лозунге «Да, смерть!» экстремизм еще можно разглядеть, то в лозунге «Путин — вор!» нет ничего, кроме констатации факта).

Я сторонник человека, который борется с коррупцией и искренне хочет, чтобы его обворованные сограждане стали лучше жить. И продолжает верить, что его сограждане достойны этой лучшей жизни, несмотря на то, что чуть ли не половина этих сограждан поддерживает репрессии против него. Я сторонник человека, который с отчаянной смелостью, но при этом исключительно легальными методами пытается бороться за власть с тем, у кого есть все: безграничная власть, опричнина, суды, услужливые олигархи, миллиарды бюджетных денег, которые он по своей прихоти швыряет туда, куда сочтет нужным. У него есть всё, а у Навального — только мы, 400 тысяч «экстремистов». Ну и сочувствующая заграница, которая всё равно ничем помочь не может — и не должна. Тут я согласен с пропагандистами: это наше внутреннее дело. Пока граждане не осознают важность сменяемости власти и выборных институтов, здесь всё равно ничего не изменится.

Мы, сторонники Навального, всего лишь хотим, чтобы наших кандидатов допустили до выборов (предварительно выпустив из тюрем). Наши кандидаты — среди них, кстати, много женщин — хотят на выборах побороться за власть, которая не менялась уже 21 год. Брежнев правил меньше. В программах и риторике наших кандидатов нет ничего противозаконного или человеконенавистнического. Они вам не нравятся? Ваше право. А наше право — голосовать за тех, за кого мы хотим голосовать, а не за тех, кого согласовал нынешний президент. Где, в каком месте тут можно надуть экстремизм? Вообще-то это называется просто «политика».

Мой главный вопрос не к власти и её опричнине. С ними все понятно.

Мне интересно, что думают 146 миллионов выжидальщиков.

Я всегда смотрю, кто из известных деятелей подписывает бесконечные письма в защиту Навального. Чхартишвили, Макаревич, Ахеджакова, Хаматова, Звягинцев… Всего человек 10-15. Молодые звезды тоже не радуют разнообразием — Face, Noize МС, Оксимирон, Саша Бортич, Семён Трескунов и, пожалуй, все. Это, безусловно, очень уважаемые и важные для русской культуры люди, но где же остальные? Почему под письмами протеста всегда одни и те же фамилии? Чего вы ждете, мастера культуры? Расстрелов?

На протесты в 2011-2012 годах выходило намного больше людей — в том числе и из культурного истэблишмента. Протестовали тогда против фальсификаций на выборах и возвращения Путина на третий срок. С тех пор Путин наворотил столько, что причины «белоленточных» протестов кажутся детскими. Вернулся на третий срок. Хаха. Он теперь тут пожизненно сидит, подтеревшись конституцией. Жить стало лучше? Да как-то не очень. Никто уже ни на что не надеется, многие второе гражданство потихонечку оформляют, детей вывозят, но все равно сидят тихо, ждут чего-то.

Накануне президентских выборов 2018 года у нас был пусть призрачный, но шанс изменить историю. Впервые в истории России кандидат от несистемной оппозиции сумел развернуть по всей стране сеть штабов и устроить полноценное предвыборное ралли, в котором особенно активно участвовала молодёжь (о чем я снял документальный сериал «Возраст несогласия»). Я абсолютно уверен, что если бы столичная либеральная интеллигенция тогда включилась в эту кампанию, если бы вокруг Навального объединились все люди, недовольные несменяемостью власти, особенно те, кто имеет в обществе голос, мы бы протолкнули его как кандидата, ну или спровоцировали политический кризис, который власти пришлось бы как-то решать. Но, к сожалению, абсолютное большинство взрослых людей за этой историей наблюдали исключительно со стороны. Более того, когда Кремль выдвинул спойлера в лице Ксении Собчак, то многие мои оппозиционно настроенные знакомые, не моргнув глазом, пошли работать в её штаб, получая за это от ненавистного режима хорошие деньги. Ксения получила свои заслуженные 1,68% и эфир на Первом канале. Конец истории.

Шансы сплотиться Навальный и его команда давали нам потом и в 2019 году на выборах в Мосгордуму, и совсем недавно — после возвращения Алексея в Россию. Человек добровольно входит в клетку со львами — буквально «нас ради человек и нашего ради спасения» — а его в аэропорту встречает пара тысяч человек. Думаю, решение сажать его «по хардкору» было принято именно в этот момент. 23-го января в Москве вышли около 40 тысяч человек. Это меньше трети процента от населения столицы — т.е. все те же 400 тысяч в масштабе страны. Да с такой гражданской активностью они в принципе могли бы расстрелять Навального прямо у трапа самолета, ну или расчленить, как это недавно сделали саудиты со своим оппозиционером. Воровская власть уважает только силу. Треть процента — вы шутите что ли?

В этом декабре белоленточным протестам будет десять лет. Уже тогда мы кричали «Путин — вор!» и «Путин, уходи!», отчетливо понимая, что ничего хорошего нас в ближайшие 12 лет с этим человеком не ждёт. В следующем году протесты были разгромлены, люди как в норы попрятались в частную жизнь. Довольно долго протест был мёртв, пока Навальному и его команде не удалось вдохнуть в него новую жизнь. Путин решил уничтожить Навального и его сторонников. В результате ситуация выглядит сейчас так. Не поддерживая Навального или оставаясь в стороне (что сейчас одно и то же), вы не только поддерживаете убийство ни в чем невиновного человека и дискриминацию сотен тысяч человек. Вы поддерживаете статус кво правящего режима. То есть вы поддерживаете коррупцию, несменяемость власти, отсутствие правосудия, обнищание населения, политические убийства, все самые гнусные режимы на планете — от Беларуси до Мьянмы, зарплаты в 150-200 долларов, инфляцию, отток мозгов, инвестиций и капитала, домашнее насилие и гомофобию, закредитованность населения, отрицательную демографию, войну с Украиной, международную изоляцию, реабилитацию сталинизма, террор Рамзана Кадырова, думский бешеный принтер, повсеместную ложь и hate speech пропаганды, милитаризацию, непрерывно растущие бюджеты на внутреннюю полицию, постепенное отключение интернета, цензуру не только в медиа, но уже в культуре и науке и т.д. и т.п.

Что-то из этого уже было десять лет назад, но что-то, безусловно, появилось и укрепилось за последние годы. Политические убийства, война с Украиной, международная изоляция, гомофобия и т.д.

Но главное, пожалуй, — это отсутствие перспектив.

Об этом говорят сейчас все. Мы живём в тоскливой матрице стареющего офицера КГБ, застрявшего навсегда в 20 веке и тянущего туда страну. С идеологическими установками из 1970-х и моральными — из 1990-х. Я это остро почувствовал на просмотре фильма «Fuck this job», рассказывающего историю телеканала «Дождь». Там есть сцена в начале, когда как раз в 2011 году на канал приходит президент Медведев и воодушевленная Наталья Синдеева ему что-то рассказывает и показывает. Ей тогда здорово досталось от прогрессивной общественности за подхалимаж перед властью, но сейчас я вдруг увидел Медведева таким, каким тогда видела его Синдеева и многие другие умеренные либералы. Меня поразило, какой он адекватный и современный человек, как он устремлён в будущее и даже внушает осторожные надежды. Всё, как говорится, познаётся на контрасте. Это в какую же пропасть безнадёги надо было рухнуть за эти десять лет, чтобы в Медведеве начать видеть перспективного политика!

Моя глубокая уверенность состоит в том, что если бы уставшие от этой безнадёги люди — а их не 400 тысяч, а десятки миллионов — научились объединяться, то мы жили бы в другой стране.

До недавнего времени эту возможность нам предоставлял Навальный и ФБК, но, кажется, мы и ее прое…и. Алексея добивают в тюрьме, ФБК на грани разгрома, а 26 апреля организацию признают экстремистской и с большой долей вероятности начнётся самая большая со времён маккартизма охота на ведьм. 21 апреля мы выходим на улицу с самой х….й исходной позицией за все эти годы. Понимаю, что виктимблэйминг — плохой мотиватор, но не могу сдержаться: в том, что мы оказались в этой точке, виноват не только Путин. Знаете, сколько людей подписано на ежемесячный донат ФБК? 19,7 тысяч человек — с таким уровнем активной поддержки до прекрасной России будущего моё поколение точно не дотянет. А вот в СИЗО эти 19,7 тысяч человек могут оказаться в ближайшее время. Тем не менее, митинг 21 апреля может стать (и, скорее всего, станет) вполне судьбоносным. Если они опять увидят треть процента, они сделают следующий шаг по этой лесенке вниз — туда, где Путина ждёт его доппельгангер Лукашенко, хунта из Мьянмы и прочие клиенты Гаагского трибунала.

Чтобы избежать совсем уж заупокойных настроений, закончу цитатой из последнего слова неутомимого оптимиста Навального — в отличие от меня и Путина, Алексей умеет внушать надежду: «И это очень важно — просто не бояться людей, которые добиваются правды, а может быть, даже как-то их поддержать: прямо, косвенно. Или просто, может быть, даже не поддержать, а хотя бы не способствовать этой лжи, не способствовать этому вранью, не делать мир хуже вокруг себя. В этом есть, конечно, небольшой риск, но, во-первых, он небольшой, а во-вторых, как сказал другой выдающийся философ современности по имени Рик Санчез: „Жизнь — это риск. А если ты не рискуешь, значит, ты — просто вялая кучка молекул, собранных беспорядочно и плывущих по течению Вселенной“», - заключает в издании «Проект» журналист, репортёр, лауреат национальной телевизионной премии ТЭФИ Андрей Лошак.

С известным автором солидарна
редакция «Компромат-Урал»

Контекст:

«Я уверен, что и обыски, и давление, и преследования журналистов будут только нарастать. И поделать мы с этим вряд ли что-то сможем»

В тюремных издевательствах над Навальным «Кремлёвская обезьяна» победила «Кремлёвского человека»

«Спасите Алексея Навального!» Главного оппозиционера после покушения «добивают» в колонии

«Закат электорального авторитаризма. Как Путин превратился из гаранта режима в его главную угрозу»

«Эти дни стали настоящим позором российской судебной системы!»