Руководство Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) отчиталось, каким образом планирует бороться с пытками в тюрьмах и колониях. Теперь сотрудники службы будут обязаны вести видеозапись «применения силы и спецсредств» к заключенным — в противном случае им грозит увольнение. Также глава ФСИН Геннадий Корниенко пообещал, что фсиновцы не смогут самовольно отключать нагрудные видеорегистраторы — их будут выдавать на дежурство опечатанными. Тем временем российские правозащитники начали разработку пакета срочных мер по предотвращению пыток: для этого, говорят они, нужно сделать ФСИН менее закрытым ведомством.
Руководитель Федеральной службы исполнения наказаний Геннадий Корниенко
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
Во вторник глава ФСИН России Геннадий Корниенко провел совещание, на котором обсудил резонансный случай пыток в Ярославской области. Ранее «Новая газета» опубликовала видео, где заключенного колонии №1 Евгения Макарова пытали несколько сотрудников службы. Полиция возбудила уголовное дело по п. «а» ч. 3 ст. 26 УК РФ (превышение должностных полномочий с применением насилия). По нему арестовали восьмерых сотрудников колонии (семеро отправлены в СИЗО, один — под домашний арест). «Руководство и личный состав категорически осуждают поведение этих сотрудников и сожалеют, что в уголовно-исполнительной системе происходят случаи, которые ее дискредитируют,— сказал в начале совещания господин Корниенко.— Думаю, что в конце концов мы дадим должную оценку, в том числе и с уголовным наказанием, чтобы такого не происходило впредь».
Руководитель службы признал, что сотрудники часто нарушают положение об использовании видеорегистраторов при общении с заключенными — «включают их когда хочется».
«Должен быть разработан порядок, когда видеорегистратор вручается сотруднику, выходящему на дежурство, опечатанным, без возможности совершать с ним какие-то манипуляции»,— сказал господин Корниенко. После окончания дежурства сотрудник должен будет написать рапорт обо всех внештатных ситуациях, а начальник — просмотреть материалы с видеорегистратора. «И мы выборочно будем смотреть, что там записано, проверять доклады»,— пообещал глава ФСИН. Сотрудникам, которые не станут использовать видеорегистратор при применении «сил и спецсредств к осужденному», будет грозить увольнение.
Во ФСИН пообещали уже к 1 сентября «оборудовать все запираемые помещения камерами видеонаблюдения, при установке исключить возможность образования мертвых зон».
Глава президентского совета по правам человека Михаил Федотов указал, что срок хранения видеозаписей составляет всего 30 дней.
«Этого явно недостаточно. Может быть, их надо хранить до года или до полугода»,— сказал господин Федотов. Также он указал, что сейчас руководство колоний самостоятельно решает, сколько видеорегистраторов закупать,— и в итоге приборов часто не хватает. В ИК-1 в Ярославле на 800 осужденных приходится пять видеорегистраторов, напомнил он, а в воронежской колонии №2 — 34 видеорегистратора на 650 человек.
Тем временем фонд «Общественный вердикт» совместно с «Русью сидящей» и другими правозащитными организациями начал разработку «пакета срочных мер» по борьбе с пытками. «Надо понимать, что это проблема не только ФСИН и связанных с ней организаций,— рассказала “Ъ” директор "Общественного вердикта" Наталья Таубина.— Пытки — комплексная проблема, поиск решения которой затрагивает ряд других государственных институтов — Генпрокуратуры, Следственного комитета, даже Минздрава».
Правозащитники указывают, что сейчас ФСИН является абсолютно закрытым ведомством — причем не только для гражданского общества, но и для правоохранительных органов. «У нас был случай, когда следователь на мог получить записи видеорегистратора сотрудника колонии — ФСИН отказывала, заявляя, что это видео "для служебного пользования"»,— сказала госпожа Таубина. Она подчеркнула, что сейчас записи и другие доказательства пыток находятся в распоряжении тюремной администрации — и сотрудники могут без особых проблем уничтожить или фальсифицировать их. «Поэтому записи должны синхронно уходить не только начальству того же ведомства, но и, например, в Генпрокуратуру,— говорит правозащитница.— Должна быть введена понятная мера наказания за потерю или стирание таких видео».
Другая проблема состоит в том, что следователи часто отказываются возбуждать дела по заявлениям о пытках.
«Мы это видим как раз в ярославском случае — пытки были зафиксировано в 2017 году, но следователь не видел оснований возбуждать уголовное дело,— напомнила госпожа Таубина.— Мы предлагаем немедленно возбуждать дела по таким заявлениям. Но сейчас вся система оценки работы следствия устроена так, что следователю невыгодно возбуждать дело, которое потом, возможно, придется закрыть. Поэтому необходимо изменить систему оценки, чтобы следователь не боялся заводить дело и серьезно разбираться в ситуации». Сейчас правозащитники прорабатывают эти и другие предложения, чтобы в ближайшем будущем обсудить их со ФСИН и другими ведомствами.
Тем временем, источник «Интерфакса» утверждает, что бывший следователь Родион Свирский, отказавшийся возбуждать уголовное дело о пытках в ярославской колонии, сам стал подозреваемым. Статья, инкриминируемая господину Свирскому, и его процессуальный статус пока не уточняются. По сложившейся следственной практике обычно в таких случаях возбуждают уголовное дело по ст. 293 УК РФ («халатность»). Официальный представитель СКР Светлана Петренко предложила “Ъ” направить официальный запрос по поводу уголовного дела в отношении следователя. В правоохранительных органах Ярославской области произошедшее не комментируют.
Как ранее сообщал “Ъ”, Родион Свирский проводил процессуальную проверку по заявлению адвокатов осужденного Евгения Макарова, подвергшегося пыткам в ярославской исправительной колонии №1. На десятиминутной записи видно, как толпа мужчин в камуфляжной форме жестоко избивает осужденного. Однако господин Свирский 10 августа прошлого года вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. После публикации видео «Новой газетой» СУ СКР по Ярославской области возбудило уголовное дело о пытках в колонии, в настоящее время известно о восьми фигурантах: семь из них помещены в СИЗО, один — под домашним арестом. Евгений Макаров после избиения был переведен в исправительную колонию №8, где и содержится по сей день.
Вчера группа из шести заключенных колонии, включая Макарова, объявила голодовку, протестуя против бытовых трудностей в колонии. Сегодня колонию посетил уполномоченный по правам человека в Ярославской области Сергей Бабуркин. Он рассказал “Ъ”, что заключенные требуют предоставления горячей воды для заваривания сухих продуктов и кофе, сигарет в неограниченном количестве во время прогулки, чтения газет в течение всего рабочего дня и разрешения иметь в камере настольные игры. «УФСИН пытается разрешить эту ситуацию, предлагая разные варианты решения, но осужденные стоят на своем и требуют удовлетворения всех их требований»,— заключил омбудсмен. Стоит отметить, что требование предоставить горячую воду и сигареты в УФСИН по Ярославской области называют «созданием льготных условий отбывания наказания». В официальном пресс-релизе службы говорится, что участники голодовки «допустили грубые нарушения порядка отбывания наказания».